But, come to think of it, life can create such paradoxes! The locals thought that progress leads humanity away from its roots and, in doing so, destroys it. They defended the harmonious coexistence of humanity and nature. But the merciless nature wiped them out from the face of the Earth, as if it didn’t want this kind of harmony.
С другой стороны, искусственный интеллект, против которого выступали гуманиши, мог бы предотвратить трагедию. Этого поселенцы не учли. Жизнь оказалась совсем не такой, какой она представлялась гуманишам. Все шиворот-навыворот! Три с половиной тысячи жизней поглотил огонь. В одну ночь!
And an artificial intelligence that Humanists so opposed could’ve stopped this tragedy. They haven’t considered that. Life wasn’t anything like what Humanists imagined. Everything was inside out! The fire swallowed up three and a half thousand lives. In one night!
Дым все еще понимался в воздух, но вблизи невозможно было увидеть то, что происходило вверху. Не было видно ни черного столба, ни шляпки «гриба» – просто на городок опустился мрак. Интересно, что чувствуют гуманиши, проживающие в других поселениях, рассеянных по всей стране?
The smoke was still rising into the air, but up close you couldn’t see what unfolded up above. You couldn’t see the black pillar, the tip of the “mushroom” – just a city shrouded in darkness. I wondered what the Humanists that lived in other settlements scattered throughout the country felt about this.
Какие выводы они сделают из этой трагедии? И сделают ли? Все же предсказывать их реакцию было бы делом неблагодарным: глупо проецировать собственные рассуждения в головы людей, рассуждающих так, как будто они с другой планеты.
What kind of conclusions did they draw from the tragedy? Will they do anything about it? No, trying to predict their reactions wouldn’t be worthwhile – you can’t apply your own logic to the thought processes of people whose own logic might as well be from another planet.
Проехав вдоль заграждения и посмотрев на мертвый город с разных сторон, я вернулась к полицейскому посту. Собралась с духом, открыла дверь в дым и сделала несколько шагов к автобусу. Система наблюдения сработала сразу, и мне навстречу кто-то вышел – это был другой экземпляр копа. Но объяснять все с самого начала времени у меня не было – я знала, что в этом воздухе долго разговаривать не смогу.
I drove around the police tape, looked at the dead city from a different side and returned to the police output. I gathered my courage, opened the door into the smog and took a few steps toward the bus. The observation system worked immediately, and somebody got out – this was a different police android. I didn’t have time to explain everything – I knew I wouldn’t be able to talk for long in this air.
– Послушайте, – быстро обратилась я к нему, – а где же во время огня была городская пожарная команда? Разве они не обязаны были спасать гуманишей?
– Конечно, обязаны! – вздохнув, сказал он. – Но случилось невероятное совпадение: в это же время пожарная команда выехала в другую сторону. Черт их побери, пожары эти, в конце концов!
“Listen,” I quickly addressed him. “Where was the city fire service during the fire? Weren’t they obligated to save the Humanists?”
“Of course they were!” he sighed. “But we had an unlikely coincidence – the nearest engine company left in the opposite direction just when the fire broke out. God damn those fires!”
«Черт побери»? Это было слишком непохоже ни на одного андроида, которого я могла себе представить. Узенькие щелочки глаз, розовые щеки, небритая несколько дней щетина...
– Вы человек?! – удивилась я.
– Как видите!
‘God damn?’ That didn’t sound like any android that I could imagine. Small, slit-like eyes, flushed cheeks, bristle that hasn’t been touched in several days…
“You’re human!” I asked.
“Clearly!”
– Как же вы работаете в таких условиях? Вам нельзя долго находиться в таком дыму! Между прочим, я представляю Зеленое движение и могу пожаловаться за вас вашему работодателю.
“How do you work in those conditions? You can’t be working in this smoke! By the way, I am a representative of the Green Movement. I can file a complaint against your superior.”
Снова я не сдержалась и закашлялась, а он, переждав, ответил:
– Не надо никому жаловаться, мисс Арк! – Не так давно я воспользовался специальной генетической модификацией, делающей не только дым, но и многое другое менее опасным для здоровья. Знаете, теперь мой организм выводит тяжелые металлы, ну, такие, как свинец, в сотни, а то и в тысячи, раз лучше!
I couldn’t hold out and coughed. He waited until I was done, and finished.
“There is no need to complain against anyone, Miss Arc! Not that long ago, I took advantage of a special genetic modification that makes smoke and other hazards less dangerous to my health. Now, my organism processes heavy metals like, say, lead, a hundred, if not a thousand times better than baseline!”
– Боже, и вас прислали в Кингтаун! – вздохнула я. – Да одно ваше присутствие здесь – это оскорбление для гуманишей. Они как раз категоричны в этом вопросе и выступают против модификаций человека.
“Lord, and they sent you to Kingstown!” I sighed. “Your very presence here is an insult to Humanists. They are very uncompromising about this issue and speak out against any human modification.”
– Вижу, вы не поверили предыдущему собеседнику! – упрекнул он. – А зря! Он абсолютно прав. Некому на меня обижаться. Кингтауна больше нет.
“Looks like you didn’t believe the last interlocutor!” he chided. “You should have! He’s absolutely right. There is nobody to get upset. Kingstown is gone.”
2. Гипотеза председателя
Chairman’s Theory
...Председатель Ассоциации гуманишей Айван Тред прилетел из Нью-Йорка следующим утром. Но напрасно я прислушивалась к голосам комментаторов, пока собиралась на встречу с Тредом. Каким-то чудом он умудрился сохранить свой визит в тайне. Продолжая вещать о пожаре, утренние новости
ни словом не обмолвились о главном гуманише.
… The Chairman of the Humanist Association Yvon Tred flew in from New York the next morning. But you wouldn’t know it from the broadcast news. I listened carefully to major newscasts as I prepared for my meeting with Mr. Tred, but, by some miracle, he managed to keep his visit a secret. The morning news kept talking about the fire, but they haven’t said a single word about the head Humanist.
Обычно я быстро собираюсь по утрам, но в этот день получилось иначе. Надев черный брючный костюм, я вдруг подумала, что не знаю, как гуманиши относятся к женщинам в штанах. Сменила их на юбку. Посмотрела в зеркало и обнаружила, что юбка коротковата – как бы председателю самой консервативной ассоциации в США она не показалась вызывающей. Эх, говорила я Брайану, что он выбрал для этой миссии неподходящего кандидата...
Usually I get ready pretty quickly in the morning, but things didn’t work out like that today. After putting on the black pantsuit, I suddenly realized that I had no idea what Humanists think of women in pants. So I put on a skirt. I checked it in the mirror and realized that it was short – probably too short for a chairman of the most conservative organization in United States. Oh, I told Brian that he chose the wrong person for this mission…
Нашла в шкафу другую – длинную, по щиколотку, но коричневую. Пусть. Так и пойду: в коричневой юбке и черном пиджаке! В данный момент представления о гармонии в одежде – это не самое важное, главное – чтобы чувства руководителя гуманишей не были задеты. Успокаивая сама себя, я собрала в пучок волосы, затем подкрасила губы, совсем чуть-чуть...
I managed to find another skirt – longer, going down to the ankles, but brown. Whatever. That’s how I’ll go – wearing a brown skirt with a black blazer. At the moment, any concerns about mismatched clothes are less important than the chairman’s feelings. Repeating that thought like a mantra, I tied my hair back, then put on just a little bit of lipstick, nothing too bright…
Всего через три часа после приземления Треда я отворила дверь в его офис. Из-за старинного деревянного стола встал лысоватый мужчина с черной бородкой. Она приковала мой взгляд. Так близко я видела бороду первый раз в жизни. В наши дни такую днем с огнем не найдешь, разве что в Кингтауне можно было увидеть что-нибудь подобное. Однако поселенцев я наблюдала только из окна автомобиля – вот и удивилась теперь.
Mere three hours after Tred landed, I opened the door into his office. A balding man with a small black beard got up from behind an ancient wooden table. That beard caught my eyes. I’ve never seen a beard up close in my life. Those days, you can’t find it to save your life. Maybe you could find something like this in Kingstown. But I’ve only seen its inhabitants out of the car window, so I was surprised.
Еще более забавным показалось мне сочетание бороды и лысины: как будто волосы, еще вчера «проживавшие» на макушке, перекочевали на лицо и стали там расти. Бородка не была длинной, а, напротив, выглядела ухоженной и аккуратной. Чувствовалось, что хозяин ею гордится.
I was even more amused by the combination of a beard and a balding head, as if the hair that used to “live” above his forehead migrated down to his face and decided to grow there. The beard wasn’t long – in fact, it looked very neat and well taken care of. I got a feeling that its owner was very proud of it.
– Спасибо, что откликнулись на мою просьбу, мисс Арк, – сделал он шаг ко мне, протягивая руку для приветствия.
Ну конечно! Попробуй тут не откликнуться, когда босс уверен, что если ты не Жанна, то, по меньшей мере, Мия Д’Арк...
“Thank you for responding to my request, Miss Arc,” he stepped toward me and extended out his hand by the way of greeting.
Of course! Like I wouldn’t respond when my boss seemed confident that, if I wasn’t a Joan of Arc, I was, at least, a Mia of Arc…
Теперь Айван Тред стоял передо мной в полный рост. Это был невысокий человек средних лет с отчетливо наметившимся животиком, который он величаво нес впереди себя. Наверное, он гордился им так же, как и бородой.
– Благодарю за доверие! – ответила я.
Now, Yvon Tred stood before me at full height. He was a short, middle-aged man with a clearly visible belly that he thrust forward. He was probably as proud of it as his beard.
“Thank you for your trust!” I answered.
Рукопожатие его было неожиданно крепким, ладонь оказалась сухой и шершавой. Пожалуй, это указывало на то, что Айван Тред держал в руках лопату, грабли или еще какой-нибудь антикварный инструмент. Конечно, я читала, что для принадлежащих к Ассоциации людей занятие физическим трудом было вполне характерно, но все равно немного удивилась: все-таки мистер Тред не был обыкновенным гуманишем. Его дни не проходили в заточении, как у остальных. По долгу службы ему приходилось разъезжать по стране, вести переговоры, защищать интересы Ассоциации – а значит, наблюдать современный мир и вести обыкновенную жизнь.
The handshake was surprisingly firm, and his palm turned out to be dry and textured. I guessed that it indicated that Yvon Tred was used to holding a shovel, or a rake, or some other antique device. I read, of course, that the members of Association were more likely to engage in physical labor, but I was still surprised – after all, Mr. Tred was no ordinary Humanist. He didn’t spend his days locked up in a settlement, like the rest. His position required him to travel all around the country, conduct negotiations and defend the Association’s interests. He had a chance to observe the modern world and live an ordinary life.
– Проходите, – показал он в другую сторону комнаты: там вокруг круглого дубового стола стояли причудливые зеленые кресла на изогнутых ножках. – И, пожалуйста, чувствуйте себя, как дома.
– Это будет не так-то легко, – засмеялась я, присаживаясь. – Мой дом выглядит совершенно иначе.
“This way,” he gestured toward the other end of the room, where strange green chairs with bent legs surrounded a round oak table. “And please – I want you to feel right at home.”
“It won’t be so easy,” I laughed as I took a seat. “My home looks completely different.”
– Вы хотите сказать, современнее? – он выбрал соседнее кресло.
– Дело не только в этом. Честно говоря, я люблю вещи из программируемых материалов. Это моя слабость. Например, мой столик для кофе легко превращается в кресло...
“You want to say, ‘modern?’” he took a seat at the nearby chair.
“It’s not just that. To be honest, I like furniture made from programmable matter. It’s my weakness. Like, my coffee table can easily change into a recliner…”
Я резко замолчала, взглянув на изящную салфетку на столе – без сомнений, она была ручной работы. Я смотрела на узорчики, которые когда-то вывязывали чьи-то искусные руки... Что это на меня нашло? Зачем я ему говорю про программируемые материалы? Это невежливо или, что еще хуже, может оказаться неполиткорректным! Ну, какой после этого из меня профессиональный переговорщик!
The President is No More ( English/Russian bilingual edition) Page 3
